И в довершение всего — last but not least — по необходимости насильственное устранение узурпатора. Все это достаточно красноречиво, и потому, несомненно, правы были древние авторы, когда они без дальнейших околичностей называли Тимофана тираном, а его не совсем установившийся режим тиранией .
Завершая этот очерк младшей тирании и сопутствовавших ей явлений в Балканской Греции, мы хотели бы вкратце сформулировать некоторые исторические выводы, которые, как нам кажется, подсказываются изложенным выше материалом. Подчеркиваем: это будут лишь самые краткие, самые необходимые выводы, имеющие непосредственную связь с рассмотренным историческим материалом.
Прежде всего мы имеем, по-видимому, полное право сказать, что решающую роль в возникновении тиранических режимов в позднеклассической Греции сыграла нездоровая общественная ситуация, исподволь подготовленная спонтанным социально-экономическим и политическим развитием греческих городов, усугубленная войнами и начавшимся кризисом полисной системы.
Не случай и не инициатива отдельных честолюбцев породили позднеклассические тирании. Их возникновение было закономерным этапом в политической истории Древней Греции, и эта закономерность нашла свое выражение прежде всего в естественно сложившейся, чреватой политическими смутами и переворотами общественной ситуации. Мы видели, как еще в конце V в., в период Пелопоннесской войны, появились признаки этой ситуации, как еще до рождения самих тираний в греческих городах выступили на авансцену политические деятели и стали возникать режимы, предвосхищавшие полосу новых тираний. Позднее мы могли убедиться в том, что и рождение самих тираний во всех случаях было обусловлено острыми конфликтными ситуациями: внутренними, по преимуществу социального характера, как это было в Фессалии, внешними, связанными с ростом регионального самоопределения, как это было в Фокиде, наконец, сочетанием тех и других, внутренних и внешних, как это было в городах Пелопоннеса.