Однако главную работу по разрушению церкви, полагал вначале Дольчино, придется проделать светской власти — в лице неаполитанского короля Фридриха. Самим же апостоликам нужно лишь словом и примером убеждать в своей правоте. Здесь поле их деятельности безгранично широко — они могут принимать к себе и монахов, и горожан, и синьоров, и мужчин, и женщин, всех жаждущих перейти в лоно истинной церкви — церкви без храмов, без священников, без пышного богослужения, где все одинаково бедные и равные между собой верующие будут связаны внутренними узами, а не внешними обязанностями. Равнозначна ли эта церковь всему обществу? Другими словами, переносится ли апостоликами принцип всеобщего равенства из сферы религиозной в сферу общественную, на существующие общественные отношения? Теория апостольских братьев, дошедшая до нас в изложении инквизиторов, не дает прямого ответа. Однако если обмирщение церкви при папе Сильвестре и императоре Константине, уход ее от апостольских принципов оправдываются расширением сферы влияния христианства, вовлечением в его орбиту всего окружающего мира; если на данном этапе перед апостоликами ставится задача возвращения этого мира к первоначальному «истинному» положению, то очевидно, что здесь под новой церковью понимается самый широкий, хотя и неопределенный, круг верующих. Тем более, что вступление в церковь для апостольских братьев представлялось актом свободной воли любого человека. Огромное значение в догматике апостольских братьев имела идея равенства. Как и у большинства современных сектантов, она выражалась в отрицании имущества, т. е. в негативном равенстве. Они продавали свое имущество, раздавали бедным деньги и, следуя апостольским идеалам, жили милостыней, не работая и не имея собственного очага. В то же время в теории апостольских братьев просматриваются некоторые моменты, выделяющие их над обычным уровнем раннефранцисканских представлений о нищете и равенстве. На допросах у болонских инквизиторов (1299, 1303, 1304 гг.) апостолики единодушно утверждали, что они не имеют личной собственности (bona propria).
|