Некоторая деловая активность встречается изредка и в среде ломбардской, пье-монтской и тосканской аристократии.
Средний слой городского населения состоял преимущественно из финансистов, откупщиков налогов, посредников, чиновников, торговцев, нотариусов, судей, адвокатов и других представителей свободных профессий. Они продолжали вкладывать капиталы в землю, чтобы таким образом сблизиться с дворянством, а также чтобы путем выгодного сбыта сельскохозяйственной продукции приумножить богатства. Они своей деятельностью обслуживали господствующий класс и существующие порядки, не имели ни определенного классового самосознания, ни ярко выраженного политического лица и в общественно-политической жизни страны не играли самостоятельной роли. В целом им были чужды какие-либо устремления к прогрессивному преобразованию общества.
Лишь на Севере Италии, в Ломбардии, Тоскане, Пьемонте, можно говорить о наличии некоторых, крайне слабых буржуазных элементов в самом зачаточном виде. Не случайно именно здесь несколько оживилась интеллектуальная жизнь. «Экономическая речь» тосканца Саллустио Бандини, написанная в 1737 г., как бы предвещает требования просветителей второй половины века. Впрочем, даже в отсталом Неаполитанском королевстве среди интеллигенции, главным образом юристов, начались выступления против влияния папской курии.
Глубокий кризис, охвативший хозяйственную и общественную жизнь Италии, проявился и в политическом упадке ее государств. Постоянное сужение круга лиц, имевших право и возможность участвовать в политической жизни, застывшая в традиционных нормах политика, ориентированная на удовлетворение интересов узкого круга аристократии, коррупция и казнокрадство, финансовые неурядицы, вызванные бесконтрольным хозяйничанием высших и низших чиновников,— таковы черты, характерные в той или иной степени для всех итальянских государств.