Война, к которой стремился итальянский империализм, должна была не только принести ему terre irredente, т. е. адриатические провинции Австро-Венгрии, в которых жили, наряду со славянами, также и итальянцы и на которые давно уже претендовала Италия. Эта война должна была избавить империалистическую Италию от немецкой зависимости и помочь ей «сколотить» себе колониальную империю в Восточном Средиземноморье. Это должна была быть «большая война», и война с Германией входила в нее как составная часть. Не видя ее, империалистическая Италия не могла бы претендовать на участие в дележе немецкого «наследства» и колоний!
Провозвестниками «большой войны» в Италии выступали те же партии, которые в период нейтралитета являлись застрельщиками вступления в войну вообще, т. е. националисты и интервентистская левая. Их поддерживали в этом крупнейшие итальянские машиностроительные и металлургические монополии; под их знаменем собирались те группы итальянского промышленного и финансового капитала, которые тяготились немецкой опекой и немецким демпингом в Италии, или те, чьи капиталы были вложены в различные колониальные предприятия в Африке и на Ближнем Востоке. К ним примыкали также и те, кто, поддавшись пропаганде «интер-вентистской левой», искренне верил, что война с Германией является войной «за демократию и свободу». Их было сравнительно немного, ибо Германия отнюдь не вызывала в Италии такой всеобщей неприязни, как Австро-Венгрия. За стремление к расширению войны сторонников войны с Германией называли в Италии «ультраинтервентистами» или «крайними». Им противостояли многочисленные группы итальянских промышленников, банкиров, аграриев, экономически связанных с Германией, а также те, кто боялся германской военной мощи. Эти группы имелись в промышленных центрах Северной Италии. Они были особенно многочисленны и влиятельны на аграрном Юге, где Германия издавна выступала основным покупателем сельскохозяйственной продукции и поставщиком дешевых, серийного производства промышленных изделий.