Выступая на совещании, левые протестовали против центристской формулы «не поддерживать войну и не саботировать ее», критиковали выдвигаемый правыми шовинистический тезис «защиты родины» в империалистической войне и требовали от парламентской группы проведения «пролетарской политики», а от руководства ИСП — энергичной борьбы с войной, В резолюции, внесенной на совещании лидером неаполитанских левых А. Борди-гой, еще не содержалось призыва к борьбе за пролетарскую революцию, как не было и постановки вопроса о неразрывной связи между борьбой пролетариата за мир и его борьбой за власть. В ней уже говорилось, однако, что партия должна «самым серьезным образом» отнестись к растущему в народе недовольству, должна способствовать его претворению в сознательные и пропитанные социалистической идеологией антивоенные выступления. Резолюция указывала на близость в Италии стихийного революционного взрыва и звала партию усилить пропаганду в массах, дабы быть готовой «во всех случаях» выполнить свое назначение. Резолюция Бордиги не собрала большинства голосов на совещании. Все же она получила около 40% всех голосов, и это ясно показывает, как значительно было уже в это время левое крыло Итальянской социалистической партии.
Вот на такую и без того накаленную почву и упали в Италии первые известия о свержении самодержавия в России.
Русская революция и борьба классов и партий в Италии (март — июль 1917 г.)
«Я вижу, словно это было вчера, — вспоминал 40 лет спустя Марио Монтаньяна, в те годы молодой туринский рабочий, — двор завода Диатто Фрежюс в то утро, когда газеты принесли известие о Февральской революции в России... Сотни и сотни моих товарищей по работе собрались здесь группами перед входом на завод, взволнованные и счастливые, и, показывая друг другу газеты, говорили, спорили, обсуждали... В течение всего дня в цехах царило живейшее возбуждение..., атмосфера праздника, полная взволнованности и энтузиазма».