Для владения любого поссессора Эдиктом устанавливается 30-летняя давность, по истечении которой никто не может возбуждать иск против его законных прав на обладание данным имуществом, причем, согласно одной из статей, в состав имущества входит не только недвижимость, но и зависимые от поссессора люди — и не одни колоны и рабы, а и куриалы, а также и коллегиаты 28. Это подтверждает мысль, что термином «поссессоры» могли обозначаться и собственники типа помещиков средней руки. Эдикт Теодориха энергично защищает вотчинную собственность различных категорий и налагает суровые кары за всякие нарушения собственности на землю, движимое имущество и на непосредственных производителей, какой бы характер эти нарушения ни носили. В их числе Эдикт упоминает и мятежные действия скопом, и уничтожение межевых знаков, и кражу скота, похищение и сманивание рабов, работорговлю, а также изнасилование чужих рабынь и женщин-ори-гинарий, и, наконец, захваты, совершаемые рабами или колонами.
Обилие в Эдикте упоминаний о мятежах и коллективных выступлениях зависимого населения против землевладельцев (причем в некоторых из них, кроме рабов, оригинариев и колонов, участвовали и лично свободные люди), а также суровость наказаний за подобные действия (смертная казнь, сожжение и т. п.)30 указывают на систематическое повседневное сопротивление, оказываемое крупным собственникам эксплуатируемыми непосредственными производителями.
Однако это противодействие не вылилось в восстание сколько-нибудь широкого масштаба.
Так как при остготском владычестве в Италии сохранился позднеримский муниципальный строй, то уцелело и сословие куриалов— в том виде, как оно сложилось в течение IV—V вв., т. е. в качестве слоя муниципальных землевладельцев, приписанных к своей курии и обязанных нести обременительные повинности (munera) в пользу последней, но зато освобожденных от уплаты общего поземельного налога (в отличие от поссессоров).