В последовавших затем событиях— захвате Алахисом дворца в Тичино — опасения Перктарита оправдались, так как Алахис осуществил его с помощью лангобардских жителей Брешии. И в других городах были лангобардские поселения. Однако уже тот факт, что Павел Диакон подчеркивает размещение лангобардов отдельно от местного населения, указывает на то, что в конце VII в. и в начале VIII в. эти поселения еще не привели к смешению лангобардов с потомками римлян. Данные топонимики, как уже отмечалось, свидетельствуют о большой живучести названий, в составе которых имеется слово fara (с различными модификациями), в Северной и Средней Италии в VIII—XII вв. (в Тревизо, Вичен-це, Брешии, Фриуле, Бергамо, Фарфе и др.), а эти названия явно восходят к поселениям лангобардских кровнородственных групп (fara). Обилие германских правовых терминов в лангобардских эдиктах вплоть до середины VIII в. указывает на сохранность лангобардского языка, наряду с латинским. Но сведения по данному вопросу отличаются неясностью; так, хотя Брукнер 62 на основании лингвистических исследований пришел к выводу, что лангобард-ский язык сохранялся в Италии примерно до 1000 г., тем не менее романский характер тосканского наречия и вообще всех диалектов Италии, из которых впоследствии возник итальянский язык, говорит как будто против этого. С другой стороны, и у Павла Диакона имеются данные о том, что некоторые варварские племена, входившие в Лангобардский союз, еще в конце VIII в. сохранили родной язык в качестве разговорного, хотя в то же время говорили и по-латыни. Так, сообщая о переходе на сторону короля Гримоальда (662—671) герцога болгар Альцеко вместе с его племенем, он подчеркивает, что на предоставленных болгарам территориях они жили до конца VIII в. и продолжали говорить на своем языке, усвоив в то же время и латинский язык.
|