И все же даже в эти столетия Юг Италии (главным образом Апулия) продолжал, наряду с Сицилией, снабжать зерном города Северной Италии, что являлось следствием не более высокого уровня сельского хозяйства Неаполитанского королевства, а малой емкости внутреннего рынка из-за немногочисленности горожан и крайней бедности населения.
Упадок экономики страны и отказ королевской власти от союза с городами предопределили слабость государства. Серьезное политическое влияние и экономическое могущество приобрела церковь, земельные владения которой все более росли. От нее не отставали бароны, ставившие единственной целью расширить свои вольности и превратиться в мелких государей — «корольков», не зависимых от центральной власти. Уже в конце царствования Карла I, в 1283 г., они вновь обрели отнятые у них в предшествовавший период права без санкции короля вступать в брак и наследовать феоды как по мужской, так и по женской линии. Отныне крупные феодалы были подсудны только суду пэров — равных. Бароны могли отказаться нести службу королю за пределами королевства, а их собственные вассалы вообще освобождались от непосредственной службы государю. В начале XV в. магнаты получили важное право суда не только по гражданским, но и по уголовным делам. Несколько позднее узаконилось неограниченное право сеньоров пытать обвиняемых. Южная Италия покрылась замками — оплотом независимости феодалов. Прогрессирующее усиление баронов и ослабление королевской власти — две стороны одного процесса — распада централизованного государства, созданного норманнами и Фридрихом II.
Успехи во внешней политике Роберта (1309—1343), главы гвельфов всей Италии и некоторое время — сеньора Флоренции, Рима и Генуи, являли собой разительный контраст по сравнению с его положением в Неаполитанском королевстве. Во время царствования его внучки, слабой и развратной Джованны I (1343—1382), возобновилась борьба за Сицилию. Венгерский король Лайош, или Людовик I, мстивший за убийство своего брата Андрея, мужа Джованны, организовал два похода в Южную Италию; в стране начались новые династические распри. Все это создало благоприятную обстановку для разгула феодальной вольницы, мятежей баронов против королевы.