Аргументы, выдвигаемые обеими сторонами, заслуживают внимания, но кажется полезным выйти на более широкие просторы и для решения спора привлечь памятники искусства и культуры Месопотамии, Южной России и даже Китая. Нам приходилось уже выше говорить о скифо-сарматском искусстве и о «зверином стиле». «Евразийский» подход к проблеме предполагает прослеживание связей между искусством кочевников Центральной и Средней Азии, с одной стороны, и художественными традициями оседлых народов стран Ближнего Востока и эллинского мира, с другой. Западным соседом и кушан, и греко-бактрийцев, и эллинских колонистов в селевкидских владениях Восточного Ирана была Парфия, а потому парфянское искусство, тесно связанное со Средней Азией, уже давно привлекает внимание ученых и именно в нем ищут звено, которое могло бы соединить художественные школы и традиции Запада и Востока. Глубокие изменения, обозначившиеся в философских учениях и религиозных верованиях в конце эллинистического периода — в I в. до н. э., наложили отпечаток и на искусство. На смену величавому спокойствию и четкости форм, столь характерных для архитектуры и пластического искусства как классической Греции, так и ахеменидской Персии, в эпоху эллинизма пришли изощренность формы и символика —- стиль, который условно можно именовать «экспрессионистским» и который соответствовал новым эстетическим идеалам. Для искусства «парфянского» периода особенно характерны две черты — фронтальность в изображениях людей и передача стремительного движения животных, скачущих во весь опор,— такие изображения представлены на рельефах и в стенной живописи. М. И. Ростовцев предложил именовать это искусство «неоперсидским» (Neo-Persian); по его мнению, «неоперсидское искусство было, несомненно, ведущим искусством Иранской Азии и Европы в позднеэллинистическое время». Он прослеживает черты, свидетельствующие о влиянии этого искусства на территориях ханьского Китая, Сибири и Южной России, причем утверждает, что фронтальность изображения впервые появляется с приходом сарматов в Южную Россию.
|