При саманид-ском дворе в Бухаре слагали по-персидски свои стихи Рудаки и Дакики. Возрождение началось. Примечательно, однако, что наиболее ранние памятники персидской прозы являются переводами арабских трудов, например персидский перевод «Истории» Табари или его тафсира (комментарий) к Корану. Новоперсидский Ренессанс опирался на ислам; старый порядок был мертв, и даже движение шу'убийи устарело. Арабские прозаические сочинения переводились на персидский, поскольку, как выразился один из переводчиков, люди слишком ленивы, чтобы читать по-арабски. В новоперсидском литературном возрождении не содержалось протеста ни против ислама, ни против арабского языка. Быть может, следует говорить не о Возрождении, а о Рождении: создавалась новая мусульманская персидская культура. Зороастрийские элементы в стихах персидских поэтов отражали только моду этого времени; они не могут считаться выражением подлинных зороастрийских представлений или верований. Тоска по прошлому давала себя знать, особенно в поэзии, где такого рода настроения нередки, но возврата к прошлому уже не могло быть.
Новоперсидский стал теперь, наряду с арабским, языком ислама, да и сам ислам намного перерос свою арабскую основу, превратившись в многонациональную и многоязычную культуру и религию. Иран сыграл ведущую роль в этой метаморфозе. Можно полагать, что ислам должен был измениться еще до принятия его персами, но иранская цивилизация сыграла такую же роль в развитии мусульманской культуры, как греческая цивилизация в сложении христианства и его культуры.
Отныне мусульманская Персия вступила на славный путь, отмеченный именами Хафиза, Са'ди, Омара Хайама и многих, многих других поэтов и художников. Но за литературой и искусством, которые известны теперь всему миру, стоит замечательное наследие прошлого, преемственность которого ощущается, хотя и не всегда отчетливо, в культуре современного Ирана. Это наследие будет жить в веках.