Послы опять начали просить, чтоб им позволено было переслаться с патриархом и боярами, жаловались, что дворянам, которые с ними приехали, содержать себя нечем, с голоду помирают, потому что поместьями и вотчинами их владеют литовские ратные люди, что сами они, послы, во всем терпят нужду большую, а лошади их все от бескормицы пали. Паны отвечали:
«Всему этому вы сами причиною: если б вы исполнили королевскую волю, то и вам, и дворянам вашим было бы всего довольно».
В это время приехал под Смоленск гетман Жолкевский и 30 октября имел торжественный въезд в стан, привез сверженного царя Василия и братьев его и представил их Сигизмунду; говорят, что когда от Василия требовали, чтоб он поклонился королю, то он отвечал: «Нельзя московскому и всея Руси государю кланяться королю: праведными судьбами божиими приведен я в плен не вашими руками, но выдан московскими изменниками, своими рабами». 2 ноября был шестой съезд в присутствии Жолкевского. Послы начали говорить: «Обрадовались мы, что гетман Станислав Станиславич приехал: при нем, даст бог, государское дело станет делаться успешнее, потому что гетман о государском жалованье писал в Москву не раз и всем людям Московского государства королевичево жалованье сказывал, за великого государя короля, за все Польское и Литовское государство Московскому государству крест целовал, и все люди его гетманскому слову поверили. О чем мы прежде били челом и с вами, панами радными, говорили, в ином вы нам не верили, а теперь гетман Станислав Станиславич, по своему крестному целованью, станет за нас же говорить». Лев Сапега отвечал: «Много раз мы с вами съезжались, но ничего добра не сделали, мы твердим беспрестанно, чтоб вы королю честь сделали, велели смольнянам крест целовать его величеству и сыну его королевичу. Но вы отговариваетесь не дельно, что без согласия московских бояр того сделать не можете, тогда как вам дана полная мочь говорить и становить обо всем».