Дабы правильно понять, какое значение имели непрерывное повышение налогов и постоянный дефицит, нужно принять во внимание, что вся тяжесть этого бремени ложилась только на часть населения. Дворянство было свободно от обложения, если не считать некоторых обязательств или повинностей—таких, как lanzas и medias annatas1,—и косвенных налогов общего характера. Два указа короля Карла I и его матери освобождали от обложения также лиценциатов, магистров и докторов университетов Вальядолида, Саламанки и Аль кал а и лиц, получивших ученые степени в Болонье. Духовенство, многие церкви, монастыри и университеты в общем тоже были освобождены от обложения. Однако финансовые затруднения в большей мере, чем беспристрастие органов правосудия, побудили королей частично уменьшить существовавшее в системе обложения неравенство. Так, упомянутые выше указы уничтожили введенные раньше привилегии для ученых других университетов и привилегии, дарованные папскими рескриптами; Филипп II уничтожил привилегии, на которые претендовали, «словно они были идальго», нотариусы города-Аревало и некоторых других городов, и запретил освобожденным от обложения распространять это освобождение «на своих слуг, членов семьи и других лиц»; наконец, духовенство, повинуясь распоряжениям папы, тоже постепенно переходило в категорию налогоплательщиков. Хотя духовенство иногда сопротивлялось этим нововведениям (например, во время борьбы против налога «миллионы» все церкви Кастилии образовали конгрегацию или эрмандаду, архиепископ севильский отлучил от церкви сборщиков налогов и издал интердикт и т. д.), надо сказать, что в большинстве случаев оно подчинялось им—так было на собрании, которое король Карл созвал в 1538 г. в Толедо, несмотря на то, что знать и прокурадоры от уплаты сисы отказались. Правда, представители знати справедливо говорили, что для священников это не было большой жертвой, поскольку, «живя на десятину (выплачиваемую, как мы знаем, натурой), они почти ничего не покупают и не продают».