Это следы переделок: мужская фигура изначально изображала не Константина, а предыдущего мужа Зои (всего их было трое). А лицо самой императрицы было разбито, когда к власти ненадолго пришел ее пасынок, страстно ненавидевший мачеху. Когда Зоя, одна из немногих женщин, правивших империей, вернулась на престол, мозаику пришлось чинить.

Еще один императорский портрет, похожий по композиции, но более схематичный, изображает Богоматерь с императором Иоанном Комнином, его женой Ириной и сыном Алексеем (около 1120 года). Но самая красивая мозаика на хорах (и вообще одно из самых главных произведений византийского искусства) — великолепный Деисус: изображение Христа с Богоматерью и Иоанном Крестителем. «Деисус» означает «моление»: Богоматерь и Иоанн молят Христа о спасении рода человеческого. Нижняя часть мозаики разрушена, по преданию — крестоносцами. А прямо против Деисуса под плитой с латинской надписью «Henricus Dandolo» когда-то как раз и лежало тело одного из предводителей Четвертого крестового похода — венецианского дожа Энрико Дандоло. Он умер в Константинополе в 1205 году и был погребен на хорах Софии, превращенной крестоносцами в католический собор. Когда Константинополь был взят турками, султан Мехмед велел вырыть кости старого дожа и бросить их псам.

Следы турецкого владычества в интерьере Софии — это прежде всего восемь огромных круглых щита из ослиной кожи, подвешенных под куполом. Арабский кошмар на них — изречения из Корана, имена первых халифов — как считается, самые крупные образцы арабской каллиграфии. Ататюрк, превратив Софию из мечети в музей, велел их снять. Сразу после его смерти в 1938 году надписи водрузили на место.

В алтарной апсиде, понятно, устроена молитвенная ниша — михраб; имеются и другие милые сердцу мусульманина мелочи вроде огромных пузатых кувшинов для омовений недалеко от входа.