Был создан целый новый бизнес — поставка за рухнувший железный занавес самого разнообразного барахла, не особенно качественного, зато копеечного. Ежедневные обороты местных торговцев доходили, говорят, до каких-то сумасшедших миллионов.

Сейчас героическая эпоха челноков давно позади, но в середине 90-х район Лалели (Laleli) обладал особенным духом и стилем — хотя и не сказать, чтобы приятным: это был дом родной напористых теток в «варенках» и тренировочных штанах. Днем они сновали по улицам, сгибаясь под тяжестью тюков с товарами и оглашая окрестности непечатной бранью, которую сами ласково именовали «матерком»; а вечером из окон отелей доносился громкий треск липкой ленты: тюки, протащенные, вопреки запрету портье, в номер, следовало для пущей сохранности в пути обматывать скотчем — «скотчевать». Потом тетки отдыхали: под аккомпанемент залетной гармохи пели песни за столиками русского «Рыбного ресторана Диана» и ругали жуликов-турок. Добродушные турки не обижались, потому что думали, что все русские только такие и должны быть (и сейчас думают). Теперь прежних толп нет, напряжение торгового азарта спало, русская жизнь в Лалели устоялась: на рассвете крик муэдзина смешивается здесь с задорным кукареканьем петуха, вывезенного откуда-нибудь из-под Херсона из ностальгических соображений, а обед в «Русских пельменях Татьяны» происходит под аккомпанемент оглушительного русского шансона. Помимо упомянутых пельменей, имеются «Женские прически Майкл» (нарисован Майкл таки Джексон); реклама «Зеки карго» наводит на самые мрачные предположения о персонале этой транспортной компании, зато танцевальный ритм вывески «Боссаножки Дольче Вита» вполне оправдывает дикую орфографию.

Мечеть Лалели (Laleli Camii, 1759-1763) на углу одноименного переулка — последняя из больших имперских мечетей Стамбула. «Тюльпановая мечеть» возведена на высоком цоколе, во внутренностях которого скрывается настоящий лабиринт кривых сводчатых проходов и комнатушек замечательно неправильной формы.