Голосуют, опуская бумажку с именем в урну. Потом специально выбранная комиссия подсчитывает голоса: если кто-то набрал две трети, то папа избран. Если никто - процедура повторяется и может повторяться до бесконечности, пока кто-нибудь один не победит - или пока не будет решено ограничиться простым большинством (50 + 1 голос). После подсчета бюллетени сжигаются: если все завершилось ничем, из окна капеллы будет виден черный дым, если же папу, наконец, избрали, дым делается белым - для этого в камин добавляют специальный состав. Вслед за белым дымом появляется самый старший из присутствующих кардиналов, который произносит ритуальную фразу "Habemus papam", то есть "У нас есть папа". Лишь после этого cвежеобъявленный понтифик с балкона собора Святого Петра обращается к городу и миру

Транстевере
Трастевере - район веселый и непринужденный; здесь нет государственных символов, обязательных к посещению святынь, популярных музеев и штурмуемых японцами магазинов. Зато есть целые кварталы охристо-терракотово-рыжих строений, оплетенных багровеющим к зиме плющом, с бельем, перевешенным через улицу, как и положено на хрестоматийных итальянских видах. По вечерам двери в первых этажах открываются, обнаруживая бесчисленные питейные заведения. Местные одежные лавки, книжные магазины и табачные киоски тоже работают - чтобы непременно попасться на глаза тем, кто шатается тут по барам. Днем же видно, как из окон, будто в кукольном театре, выглядывают носатые старики и голосистые старухи. Стариков, правда, становится все меньше и меньше: Трастевере, некогда слывший самой подлинной, нетронутой, по-настоящему римской частью Рима, постепенно освоили художники, сотрудники рекламных агентств, иностранцы из римских отделений оон и "Кока-колы" и прочая публика, падкая на местный колорит. В результате американский акцент слышится вокруг чаще, чем римский - с раскатистой "р".
Впрочем, сами римляне тоже наломали здесь дров: приводя город в приличествующий столице вид, они прорубили тут широченный, невероятно уродливый проспект, поначалу названный Королевским, потом перекрещенный в проспект Труда и окончательно водворившийся на карту в качестве проспекта Трастевере (Viale Trastevere). Улица эта бесцеремонно рассекла район на две неравные части, а вокруг нее выросло множество монструозных зданий - гимназий, больниц, фабрик, министерств. Однако между ними осталось еще достаточно романтических проулков, старинных церквей и живописных двориков.