В 1920-1930-е годы Чино превратился в легендарное место, привлекавшее отребье со всей Европы. «Баррио-Чино был о ту пору своего рода притоном, населенным не столько испанцами, сколько иностранцами, которые все как один были вшивой шпаной. Иногда мы одевались в шелковые рубашки зеленого или светло-желтого цвета, обували стоптанные туфли, наши прилизанные шевелюры казались густо намазанными лаком» — это из «Дневника вора» Жана Жене, перебивавшегося грабежами, кражами из церквей (местные на это не решались), нищенством и проституцией «в недрах квартала, пропахшего маслом, мочой и дерьмом»; ныне его имя носит одна из площадей Чино.
С распространением героина в 1970-е годы колорит квартала принял более угрожающие оттенки, и городские власти всерьез взялись искоренять порок. Сейчас от того легендарного Баррио-Чино мало что осталось. Снесен любимый бордель Пикассо La Suerte Loca (Estel, 2), снесено кабаре La Criolla, в котором наряженный девочкой Жене отдавался английским матросам (Cid, 10), сносятся целые кварталы, а на их месте строятся новые жилые дома или прокладываются проспекты да бульвары. Проституток худо-бедно загнали в несколько менее заметных переулков вроде Сан-Рамон (Sant Ramon) или Рубадо (Robador), где они подпирают двери баров Kentucky, Oregon и т.п. — в честь американских военных кораблей, захо-дивших в барселонский порт в 1950-1970-е годы. Последний реликт того, старого, Чино — кабаре Cangrejo Loco с его шоу каких-то совершенно сказочных трансвеститов, большинство же выживших заведений — вроде Bar London (Nou de la Rambla, 34) и особенно Marsella — сменило профиль и теперь оккупировано иностранной молодежью.
Cangrejo Loco Montserrat, 9, 93 301 85 75, пн-сб 21.00-3.00
Пиво — €7, коктейль — €10