Понятно, что на такие разбросанные в разных местах мелкие, а подчас мельчайшие участки пашни нельзя было выпустить после снятия урожая скот общинников. Поскольку система открытых полей отсутствовала, отпадала надобность и в тесно связанном с ней принудительном севообороте. В самом деле, мы не находим здесь даже следов этих общинных распорядков. Тем не менее хозяйственные функции общины отнюдь не ограничивались тем, что ее члены совместно пользовались общинными угодьями. Ввиду необходимости орошения садов, масличных насаждений и пр. община должна была, очевидно, строго регулировать подачу воды на земли отдельных крестьян. Общине принадлежали не только реки и естественные водоемы, но и каналы; содержать их в должном порядке также являлось, по-видимому, одной из ее функций.
Однако для нормального функционирования и, тем более, дальнейшего развития мелкого крестьянского хозяйства при данном состоянии производительных сил, в обстановке, сложившейся в Южной Италии, общинные связи зачастую оказывались недостаточными. Не всегда мелкий крестьянин с семьей мог преодолеть в своей производственной деятельности многочисленные препятствия, грозившие подорвать его хозяйство — нехватку скота, рабочей силы, орудий производства, в том числе плуга, масличного и виноградного пресса, представлявших большую ценность. Поэтому нередко сохранялись определенные хозяйственные связи между родственниками. Наряду с коллективами родственников создавались своеобразные объединения крестьян-общинников, экономической основой которых была общая собственность на тот или иной объект (пашню, виноградник, масличный или виноградный пресс и пр.) либо совместное держание или аренда. Такие крестьянские сообщества (обычно небольшие) могли создаваться, когда часть собственности, принадлежавшая группе родственников, переходила к новым владельцам. Иногда они образовывались заново. Их участники (consortes, sortifices) в большинстве случаев либо совместно обрабатывали землю, либо пользовались сообща орудиями труда.