То же самое Пий IX писал в письме из Гаэты «светлейшему и могущественному» императору России Николаю I. Он сетовал на «насилие, совершенное толпой», просил царя поддержать его позицию и оказать содействие в восстановлении порядка в столице и в сохранении целостности государства, гарантированной международными трактатами 57. Пий IX особенно надеялся на помощь католических держав — Австрии и Испании. В декабре он обратился за помощью к «дорогому сыну», австрийскому императору. Маркс писал по этому поводу, что «папа, изгнанный из Рима, сидит в Гаэте» и «интригует против Италии с ее исконным смертельным врагом — Австрией...»
В то время как Пий IX открыто и полностью порвал с либеральным движением и стремился при помощи иностранной интервенции восстановить прежние порядки, новое правительство, созданное в результате революции, не желало порвать отношений с папой. Оно все еще надеялось на примирение с ним и направило к нему в Гаэту посланца для выражения верноподданнических чувств. В этой политике правительства и парламента сказывалась половинчатость и нерешительность буржуазии, боявшейся дальнейших революционных потрясений. Однако возврат к старому был невозможен— в ноябрьские дни 1848 г. народные массы Рима одержали одну из решающих побед в революции, светская власть папы фактически была свергнута.
По-иному в это же время протекали события в соседнем с Папским государством Королевстве Обеих Сицилии. После контрреволюционного переворота 15 мая и кровавой расправы, организованной Фердинандом II в Неаполе, демократы предприняли последнюю попытку оказать сопротивление наступлению реакции— в ряде провинций произошли восстания, а в Калабрии, где демократы пользовались значительным влиянием, развернулось мощное партизанское движение, которое правительственным войскам удалось задушить лишь через два месяца. Либеральное большинство избранной в июне новой палаты депутатов заявило о своей оппозиции политике правительства.