Однако еще после тайного совещания 31 января 1935 года группы влиятельных военных в Люблине отношение к национальным меньшинствам стало строиться с расчетом на усиление «польскости». Генеральный инспектор вооруженных сил Польши Э. Рыдз-Смигла, министр обороны Т. Каспжицкий одобрили идею превращения православной церкви в инструмент полонизации, поддержали регионализм лемков в Краковском и Львовском регионах, гуцулов — в Станиславском. Возникла концепция реполонизации украинцев, якобы забывших о своем польском происхождении, а лидер «Табора национального единства» А. Коц выдвинул план создания однонациональной Польши.
С 1936 года на украинские земли хлынули военные «осадники», а через два года началась «пацификация» на Тернопольщине. Напрасно С. Грабский предупреждал: «Как Пруссии не удалось задушить польский национализм, так и Польше не удастся задушить украинский национализм».
Подобные шаги польского правительства усиливали польско-украинское противостояние в канун Второй мировой войны.
Один из десяти округов ОУН в конце 1929 года организовала на Закарпатье ужгородская учительница С. Новакивская. Жажда боевой деятельности в конце 30-х годов толкнула молодежь Закарпатья и Галиции на героическую, но безнадежную борьбу с венгерскими войсками.
После Мюнхенского совещания великих держав Европы 30 сентября 1938 года, когда часть чехословацкой территории была передана Германии, лидеры закарпатских украинцев потребовали для края автономии. Примером для них служила Словакия, получившая статус автономии 7 октября. В этот же день работники германского Министерства иностранных дел советовали А. Гитлеру потребовать от правительства Праги предоставить автономию и Карпатской Украине. Уже 11 октября было сформировано первое правительство Закарпатья, главой которого стал лидер Автономного союза хлеборобов А. Бродий.