«Если такое великое дело годно всему христианству, - сказал на это Щелкалов, - и ты его желаешь, то побудь здесь, а к государю своему за наказом пошли дворянина». «Это дело не статочное, - отвечал посол, - да и не смею я так сделать мимо наказа государя своего».
Этим переговоры кончились. Австрийский двор показал ясно, чего он добивался от московского царя, которого считал очень богатым. Один из дворян посольской свиты потребовал также переговорить с Щелкаловым от имени эрцгерцога Максимилиана и объявил, что Максимилиан хочет всякими мерами промышлять, чтоб быть на королевстве Польском, и держит крепкую надежду, что государь поможет ему в том. Щелкалов отвечал: «Великий государь радел и промышлял об этом, что вам и самим ведомо: да если на то воли божией не было, и то не сталось? И теперь государь наш хочет, чтоб Максимилиан был на королевстве Польском, да ведь сам знаешь: на государство силою как сесть? Надобно, чтоб большие люди, да и всею землею захотели и выбрали на королевство; а только землею не захотят, и того государства трудно доступать. Ты мне объяви, есть ли ссылка Максимилиану с панами радными, которые бы его хотели на государство, и многие ли паны хотят?» Дворянин отвечал: «Есть тайная ссылка панов-рад с Максимилианом, хотят его князь Острожский, воевода познаньский, Зборовские и другие паны и рыцарство многое до 7000 человек. И только царского величества вопоможение будет, то Максимилиану Польское государство можно получить». Щелкалов спросил: «Какого же вспоможения хочет Максимилиан?» Дворянин отвечал: «Теперь государю вашему помогать людьми нельзя, потому что до исхода перемирья вашего с Литвою еще пять лет: так государь бы пожаловал, помог своею царскою казною; пожаловал бы, прислал эту казну в Любек, а наперед прислал бы в Любек послов своих, и Максимилиан туда же послов своих пришлет для укрепления». Щелкалов сказал на это: «Дело не статочное, чтоб государю посылать послов своих в Любек к таким мужикам торговым». Этим кончилось сношение с Австрийским домом в царствование Феодора.