Корона, попросту говоря, желала свободно обращать индейцев в своих, государевых крепостных, свободно гноить их в своих рудниках и на своих полях. Но идеалу этому не суждено было осуществиться. В заморские земли неудержимым потеком хлынула алчная вольница, одержимая неуемной жаждой легкого и быстрого обогащения.
После завершения реконкисты многочисленное и воинственное кастильское рыцарство оказалось в крайне тяжелом положении. Кастильские идальго не имели ни крупных земельных владений, ни доходных синекур. Эту массу паразитов, гнушавшихся труда, кормили вплоть до конца XV в. войны и междоусобные распри. Со взятием Гранады и прекращением смут в Галисии и Андалусии иссякли источники легкой наживы на кастильской земле. Зато открылись для предприимчивых идальго новые возможности за океаном. Презиравшие труд, спесивые и надменные рыцари бросились за тридевять земель, привлеченные слухами о золоте. Эти люди не умели ни пахать, ни сеять, ни добывать золото, и занятия подобного рода казались им зазорными. Они не желали таскать каштаны из огня ни для королей, ни для их наместника Колумба. За два десятилетия они, подобно саранче, опустошили и разорили новооткрытые земли. Ввести этов доходы духовенства были весьма велики. Согласно данным современников, 40 епископств и 7 архиепископств (12 епископств и 3 архиепископства арагонских, а остальные кастильские) получали ежегодно 476 тыс. дукатов.. Если присоединить доходы белого духовенства, цифра эта возрастет до 4 млн. дукатов. Только один архиепископ толедский имел доход в 80 тыс. дукатов. Черное духовенство было не менее богатым. Монастырь де лас Уэльгас, которому подчинялись 17 других монастырей, владел 14 деревнями и располагал многочисленными строениями.
Но невежество и безнравственность попрежнему были присущи духовенству. У епископов проявлялись порой феодальные традиции, чему примером является поведение Алонсо Карильо, врага Изабеллы, против интриг которого вынужден был бороться коррехидор Гомес Манрике.