Одновременно живой контакт с остальным, охваченным сильнейшим брожением, греческим миром, контакт, который теперь нельзя было остановить никакими запретами, должен был сообщить добавочный толчок местному движению, направленному на подрыв традиционных основ. В плане высвобождения личности от сковывающей опеки полиса это движение было связано прежде всего с именами трех спартанских полководцев — Брасида, Гилиппа и Лисандра.
Необычной была уже военная экспедиция Брасида (424—422 гг.), который с войском, составленным из илотов и наемников, с согласия государства, но на свой страх и риск, совершил далекий и длительный поход на север с целью нанесения удара по тылам Афинской архэ. Тем самым был подан повод не только к изменению общей стратегии войны и характера войска, но и к неизбежному в таких условиях повышению военной и политической роли отдельного полководца (Thuc, IV, 70 сл.; Diod., XII, 67 сл.). Необычны были также те почести, которые оказали Брасиду и при жизни его, и после смерти жители маленьких городков, освобожденных им от власти афинян. Так, сикионяне официально т. е. от имени государства) наградили его золотым венком как освободителя Эллады и частным образом (I8la, т. е. отдельные граждане) увенчивали его головными повязками — тениями — и посвящали ему начатки плодов как атлету. Амфиполиты, в свою очередь, после его смерти почтили его различными почестями как героя нового основателя города. Мы присутствуем здесь при самом зарождении нового обычая относить почести, ранее назначавшиеся героям или атлетам, на личность удачливого полководца и властителя. Именно эта новизна заставляет Фукидида, который нам об этом рассказывает, все время сопоставлять — чтобы таким образом и объяснить — роль Брасида с ролью героев и иных традиционных персонажей.
Параллель к походу Брасида составляет при всех существенных различиях экспедиция Гилиппа, отправленного спартанским правительством в качестве полномочного эмиссара в Сицилию (414—413 гг.) с поручением оказать скорейшую помощь сираку-зянам, с правом поступать по собственному усмотрению, лишь согласовав свои действия с сиракузянами и коринфянами.