В обоих названных произведениях объектом рассмотрения является сильная монархическая власть. Но если в первом из них — в «Гиероне» — была предложена программа преобразования обычной, т. е. по существу злокачественной, тиранической власти в форму, приемлемую для полисной элиты, для людей благородных под стать самому Ксенофонту, то во втором — в «Киро-педии» — была представлена уже непосредственно фигура идеального властителя, от рождения и по воспитанию предназначенного стать строителем совершенной модели сословно-монархического государства.
Важно, однако, подчеркнуть, что, как и у позднего Исократа, монархическая идея у Ксенофонта выступает в синтезе с идеей панэллинской. Писатель никогда не упускал случая, характеризуя деятельность симпатичных ему сильных греческих правителей, подчеркнуть их заслуги перед панэллинизмом, состояли ли эти заслуги только в намерениях или же успели вылиться в конкретные действия. Так, в «Греческой истории» он с интересом фиксирует панэллинский жест спартанского царя Агесилая, который, отправляясь в 396 г. в Малую Азию в поход против персов, жертвоприношением в Авлиде, как некий новый Агамемнон, пытался придать своей экспедиции общегреческий характер (Hell., Ill, 4, 3—4). Подобно Исократу, проявляет он также большой интерес к деятельности и намерениям Ясона Ферского, в 70-х гг. IV в. планировавшего, по завершении объединения Фессалии, добиться руководства в Дельфийской амфиктионии, утвердить свою гегемонию в Элладе и затем сокрушить царство персов (Hell., VI, 1, 4 сл.; 4, 20 сл.).
В небольшом сочинении, посвященном памяти все того же Агесилая, Ксенофонт вновь подчеркивает панэллинские устремления своего покойного покровителя и друга: его решение в 396 г. упредить персидского царя и сделать так, чтобы война велась не для обороны Эллады, а ради завоевания Азии (Ag., 1, 8), его старания быть другом эллинов и врагом персов, по возможности щадить своих противников в Элладе, дабы сохранить силы эллинов для борьбы с варварами, и, наоборот, всячески вредить царю персов, поддерживая восстания подчиненных ему народов, мятежные выступления сатрапов и другие смуты в Персидском государстве (Ag., 7, 4-7; 8, 3-5).