В ее построении вместе с тем отразилось своеобразие осуществлявшегося под руководством Филиппа II взаимодействия македонской державной политики с обществом греческих полисов. Насколько же конструктивным и плодотворным оказалось это взаимодействие? Ответить на этот вопрос можно, суммируя впечатления от истории Коринфского конгресса.
Для начала надо учесть весьма своеобразный характер ситуации, которая сложилась накануне конгресса. Существенными признаками обстановки были военный разгром Филиппом коалиции свободных эллинов и определение им своих отношений с эллинскими общинами таким образом, что это давало ему возможность и впредь выступать в роли высшего арбитра и авторитета. Иными словами, предыстория Коринфского конгресса характеризуется тем, что македонскому царю фактически уже удалось добиться господства в Греции. Однако отчасти в силу присущего Филиппу политического такта, отчасти же ввиду сохранения некоторыми греческими общинами потенциальной возможности к сопротивлению заключительное устроение политических дел в Греции было осуществлено таким образом, что создавалась предпосылка для оформления этого положения общим, пусть чисто видимым, соглашением.
Как бы там ни было, не приходится сомневаться, что инициатива в созыве общеэллинского конгресса целиком принадлежала победителю греков — македонскому царю Филиппу. Но отсюда следует, что и заинтересован в этом конгрессе был более всего он сам. Равным образом решения Коринфского конгресса отчетливо отразили прежде всего македонские интересы. Это очевидно даже в отношении решения о гражданском и политическом мире в Элладе. Интересы состоятельной верхушки греческого общества могли играть здесь лишь побочную роль. И уж совершенно бесспорна преимущественная забота Филиппа о собственных интересах в решении, определившем организацию новой политической системы, в решении о новой симмахии. Возможно, по замыслу устроителя, эта симмахия должна была будить в греках воспоминания о славном эллинском союзе времен Греко-персидских войн, однако по существу эта новая организация не имела ничего общего со свободным союзом эллинов.