Одна только эта разносторонность уже превратила модер-низм в глобальный проект, охватывавший всю барселонскую жизнь между 1880-ми и 1920-ми годами, а не только, скажем, архитектуру.
Думенек заявил о себе в 1888 году, построив Hotel Internacional (разобран после закрытия Всемирной вы-ставки) и Замок трех драконов. В обоих зданиях использовалась формула, которая легла в основу всего каталонского модернизма: сочетание предельного рационализма конструкции, новейших технологий и материалов (стальные балки, листовое стекло) с традиционными историческими и национальными моти-вами и обильной орнаментальной декорацией, маскировавшей самые радикальные технические решения. После закрытия выставки в замке длительное время размещалась мастерская, в которой под руководством Думенека и Антони Галисса восстанавливались и развивались традиционные ремесленные техники. Из этой мастерской вышло целое поколение архитекторов, мебельщиков, мозаичистов, скульпторов, которых Думе-нек приглашал работать над своими проектами. Такими командами были созданы оба абсолютных шедевра архитектора — больница Святого Павла и Дворец каталонской музыки, а также дом Льео-Мурера, дом Томас и дом Фустер.

Эщампле
Огромная часть города к северу от площади Каталонии разбита ровными рядами улиц одинаковой ширины, пересекающимися под прямым углом через равные интервалы. Регулярность плана Эщампле (Eixample) объясняется историей застройки города. В середине XIX века Барселона все еще была ограничена стеной, шедшей от Монжуика до Цитадели, то есть пределами нынешнего Старого города, и у всех домов там были надстройки, а у надстроек еще надстройки — перенаселенность чудовищная. Сразу за стеной начинались поля, за полями же — новые фабричные поселки: Грасия, Сантс, Кортс, Сан-Марти… Мадридские власти сносу стены противились, отговариваясь военными соображениями, — правда, пушки Монжуика и Цитадели всегда были обращены не наружу, а внутрь (последний раз они бомбардировали город во время восстания 1843 года).