Массовое бегство трудящихся города и деревни наносило явный ущерб господствующему классу: пустующие поля и бездействующие станки доходов не давали. Но наиболее распространенным явлением в итальянской деревне XVI—XVII вв. был так называемый «бандитизм». Вооруженные группы беглых крестьян, дезертировавших солдат, пауперов и бродяг нападали на проезжих, занимались грабежом и разбоем. Шла, по словам Броделя, «жестокая и повседневная война» 42. Но «бандитизм» носил характер не просто преступного разбоя. Венецианский посол писал в 1595 г. из Рима, что бандиты, которые живут вымогательством и ради большого выкупа захватывают на дороге людей, выступают только против богатых. В отношении же бедняков они щедры и часто делают им подарки. Посол подчеркивает, что «бандиты» находятся в дружественных отношениях с народом. Не случайно «бандиты» наиболее энергично действовали там, где народным массам жилось особенно тяжело (в Папском государстве и Неаполитанском королевстве), и в те годы, когда неурожай и голод делали положение крестьян совершенно невыносимым (80—90-е годы XVI в.).
«Бандитизм» был очень сложным явлением. Нередко «бандиты» возглавлялись феодалами, которые хотели использовать крестьянское движение в своих личных интересах. Такой характер носило движение, возникшее на стыке границы Тосканы и Папского государства в 1590—1591 гг. и возглавлявшееся герцогом Альфонсо Пикколомини В Неаполитанском королевстве бароны использовали движение крестьян в целях междоусобных войн. В таких случаях «бандитизм» становился орудием феодальной реакции. Тем не менее классовый характер «бандитизма» не подлежит сомнению. Можно присоединиться к словам Броделя, назвавшего это явление «скрытой крестьянской войной». Карательные экспедиции против «бандитов», отличавшиеся страшной жестокостью, зачастую обрушивались и на крестьян, оказывавших «бандитам» помощь.