Таможенные барьеры препятствовали не только внешней, но и внутренней торговле между отдельными областями государства— Лигурией, Савойей и Пьемонтом. Экономика Сардинского королевства (как и других итальянских государств), тяжело страдавшая от подобных запретов и ограничений, испытывала на себе в первые годы Реставрации также отрицательное воздействие ликвидации многих прогрессивных законов и учреждений, введенных в наполеоновский период. В Пьемонте был отменен прежде всего гражданский кодекс Наполеона, и вместо него власти решили восстановить архаическое законодательство 1770 г.; отменялись также торговый, процессуальный и уголовный кодексы и публичность ипотек, в большой мере ускорявшая сделки с имуществом. Дворянство и духовенство получили финансовые и юридические льготы, крупные денежные суммы снова потекли в виде пенсий, компенсаций и наград в карманы придворной аристократии и церковников. Буржуазия оказалась в приниженном положении.
Восстановление абсолютизма сопровождалось в ряде итальянских государств широким увольнением из администрации, судов и армии тех чиновников и офицеров (в большинстве своем выходцев из средней и мелкой буржуазии), которые выдвинулись в наполеоновский период. В частности, в Пьемонте министерские посты, высшие дипломатические должности, средний и высший командный состав армии и главные звенья судебных инстанций снова оказались в руках родового дворянства, занимавшего теперь почти все самые важные и наиболее оплачиваемые должности в государстве. Бывшие наполеоновские офицеры и чиновники принимались на службу почти всегда с понижением в чинах (часто на 2—3 чина, так что капитаны и лейтенанты вынуждены были служить капралами).
Движимая ненавистью ко всему, что было связано с Французской революцией или деятельностью наполеоновских властей, реакция старалась не только ликвидировать новые институты и оттеснить людей, подвизавшихся в годы французского господства на административном, военном или политическом поприще, но искоренить также всякие либеральные стремления, вытравить самый дух свободомыслия и утвердить безраздельное господство религиозной идеологии как средства контроля над умами и ограждения их от влияния передовых светских идей.