А как шли улицами, то людей опять смотрело великое множество».
Если верить автору сочинения, то во время встреч великий магистр усаживал Шереметева рядом с собой под балдахин и разговаривал, сняв шляпу, чем выказывал уважение к русскому государю. Принимая царскую грамоту, глава ордена поднялся с трона, склонил голову, поцеловал бумагу, ненадолго задержал в руках и только после этого передал ее секретарю. Подписанный императором документ, где тот выразил желание объединить силы для борьбы с турками, произвел на Переллоса большое впечатление. В отношении союзника намеченная программа чествований показалась недостаточной и вскоре дополнилась новыми церемониями. К дому Шереметева был послан трубач, который с того момента услаждал слух гостя во время трапез. Осмотр фортов начинался с пушечного залпа, четырехкратными выстрелами сопровождалась каждая посадка и высадка с галер.
«Ходил боярин с кавалерами, – отмечал автор „Записок“, – смотреть крепости и всякие воинские припасы. Та крепость, в которой дом грандмагистра находился, зело искусно сделана, и крепка, и раскатами великими окружена, а паче же премногими и великими орудиями снабжена. Ездил боярин с кавалерами в генеральской барке чрез канал смотреть трех крепостей, которые сделаны для защиты той большой крепости: сии крепости весьма крепки, и орудиев на них поставлено довольное число, а живут тут поочередно из кавалеров особливые воеводы с солдатами. Мая 8-го числа был боярин в церкви Святого Иоанна Предтечи, в которой того дня был грандмагистр, и все кавалеры слушали литургию и все причащались. По окончании литургии выносили с процессиею и пением руки святого Великого Пророка Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, и сподобились все ее целовать. Та святого Предтечи рука до запястья, и видом мощи весьма преудивительны, как бы недавно умершего человека. Показуют же оную длань всенародно…»