После грабежа киевляне послали опять к Владимиру с такими словами: «Приходи, князь, в Киев; если же не придешь, то знай, что много зла сделается: ограбят уже не один Путятин двор или сотских и жидов, но пойдут на княгиню Святополкову, на бояр, на монастыри, и тогда ты, князь, дашь богу ответ, если монастыри разграбят». Владимир, услыхавши об этом, пошел в Киев; навстречу к нему вышел митрополит с епископами и со всеми киевлянами, принял его с честью великою, все люди были рады, и мятеж утих.
Так после первого же старшего князя во втором поколении нарушен уже был порядок первенства вследствие личных достоинств сына Всеволодова; племя Святославово потеряло старшинство, должно было ограничиться одною Черниговскою волостию, которая таким образом превращалась в отдельную от остальных русских владений отчину, подобно Полоцкой отчине Изяславичей. На первый раз усобицы не было: Святославичам нельзя было спорить с Моно-махом; но они затаили обиду свою только на время.
В непосредственной связи с приведенными обстоятельствами избрания Мо-номахова находится известие, что Владимир тотчас по вступлении на стар-ший стол собрал мужей своих, Олег Святославич прислал также своего мужа, и порешили ограничить росты; очень вероятно, что жиды с позволения Свя-тополкова пользовались неумеренными ростами, за что и встал на них на-род.
Святославичи не предъявляли своих прав, с ними не было войны; несмот-ря на то, и княжение Мономаха не обошлось без усобиц. Мы видели еще при Святополке поход князей на Глеба Всеславича минского; этот князь, как видно, наследовал дух отца своего и деда и вражду их с Ярославичами: он не побоялся подняться на сильного Мономаха, опустошил часть земли дрего-вичей, принадлежавшую Киевскому княжеству, сжег Слуцк, и когда Владимир посылал к нему с требованием, чтоб унялся от насилий, то он не думал раскаиваться и покоряться, но отвечал укоризнами. Тогда Владимир в 1116 году, надеясь на бога и на правду, по выражению летописца, пошел к Минс-ку с сыновьями своими, Давыдом Святославичем и сыновьями Олеговыми.