Но бояре скоро увидали, что ошиблись в своем выборе: Влади-мир, по словам летописца, любил только пить, а не любил думы думать с своими боярами; отнял у попа жену и стал жить с нею, прижил двоих сыно-вей; мало того, понравится ему чья-нибудь жена или дочь, брал себе на-сильно. В то время ближайшим соседом галицкого князя на столе владими-ро-волынском сидел Роман Мстиславич, получивший в наследство от отца и деда необыкновенную деятельность, предприимчивость, неутомимость; не лю-бил он отставать от раз предпринятого намерения и не разбирал средств при его выполнении. Роман находился в близком свойстве с Владимиром га-лицким: дочь его была за старшим сыном последнего. Несмотря на то, уз-навши, что бояре галицкие нехорошо живут с своим князем, Роман стал пе-ресылаться с ними, побуждая их выгнать Владимира, на место которого предлагал им себя в князья. Многие бояре охотно согласились на его пред-ложение, собрали полки, утвердились крестным целованием между собою, но не смели явно восстать на Владимира, схватить или убить его, потому что не все бояре были против князя, были между ними и его приятели; заговор-щики придумали другое средство освободиться от Владимира, они послали сказать ему: «Князь! Мы не на тебя встали, но не хотим кланяться по-падье, хотим ее убить; а ты, где хочешь, там и возьми жену». Они надея-лись, что он никак не отпустит попадьи и потому грозились убить ее, чтоб тем скорее прогнать его самого, в чем и не ошиблись: Владимир, опасаясь, чтобы и его любовницу не постигла та же участь, какая постигла Настасью, забрал много золота и серебра, жену, двоих сыновей, дружину и поехал в Венгрию. Мы оставили эту страну под властию короля Гейзы II, зятя и со-юзника Изяславова; самым опасным врагом Гейзы был знаменитый греческий император Мануил Комнен - последний из великих государей, сидевших на престоле византийском; вмешательство Гейзы в дела Сербии дали Мануилу повод враждебно выступить против венгров с целью распространить пределы империи за их счет; сначала он поддерживал против Гейзы известного уже нам Бориса, сына дочери Мономаховой, а потом, когда Борис пал в битве, стал поддерживать родных братьев Гейзы, Стефана и Владислава, нашедших убежище при дворе византийском.