И теперь я, государь царь и великий князь Василий Иванович, молю тебя о прегрешении всего мира, преступлении крестного целования, прошу прощения и разрешения». Когда подали эту челобитную, Гермоген велел успенскому архидиакону взойти на амвон и громко читать ее, а после этого патриархи велели тому же архидиакону читать разрешительную грамоту. Народ обрадовался, припадали к ногам патриарха Иова и говорили: «Во всем виноваты, честный отец! Прости, прости нас и дай благословение, да примем в душах своих радость великую».
Так рассказывает дело официальное известие, в котором замечаем тот же дух, под влиянием которого составлялись грамоты об избрании царя Бориса. Конечно, многим из присутствовавших в соборе могло показаться странным, как тот же самый Василий Иванович Шуйский торжественно свидетельствовал, что царевич Димитрий сам закололся в припадке падучей болезни, и тот же патриарх Иов объявлял, что это свидетельство истинное, а теперь оба говорят, что царевича Димитрия убили его изменники! Любопытно, что во всем этом деле торжественного разрешения действуют одни гости и торговые люди, они просят устно о прощении, они подают челобитную.
Но если, как говорит известие, народ обрадовался, что получил разрешение от патриарха, то радость эта была непродолжительна. Чрез несколько дней понесся по городу слух, что сторожа, караулившие ночью на наперти Архангельского собора, слышали, как в соборе были голоса, говор, смех, а потом плач, собор осветился, и один толстый голос заглушил другие, говорил за упокой беспрестанно. Желая действовать на успокоение народа, оживление его нравственных сил средствами нравственными, религиозными, Шуйский в то же время хотел прекратить сопротивление другими средствами. Он принял предложение немца Фидлера отравить Болотникова в Калуге. Фидлер обязался такою клятвою: «Во имя пресвятой и преславной троицы я даю сию клятву в том, что хочу изгубить ядом Ивана Болотникова; если же обману моего государя, то да лишит меня господь навсегда участия в небесном блаженстве; да отрешит меня навеки Иисус Христос, да не будет подкреплять душу мою благодать св. духа, да покинут меня все ангелы, да овладеет телом и душою моею дьявол.