В Саламанке жили французы и португальцы; в Бургосе—гасконцы,, французы и немцы; в Саагуне—бретонцы, немцы, гасконцы, англичане-,» бургундцы, провансальцы и ломбардцы; в Толедо было множество французов, поселившихся там после завоевания города кастильцами. Однако,, ни в Толедо, ни в других леонских или кастильских городах иностранцы не имели столь значительного влияния, какое приобрели французские выходцы на португальских территориях.
К этим запиренейским народностям следует причислить две группы,, которые хотя и представлены были выходцами из испанских облаетеfiv го рассматривались как чужестранцы. Речь идет о евреях, а также о маврах на территориях, завоеванных христианами,—так называемых му&ёхарох (mudejares).
Характерным для социального положения этих групп являлось то обстоятельство, что им обычно предоставлялись особые фуэрос, определявшие их права, отличные от прав, которыми пользовались собственно^ испанцы. Это имело место в Толедо, где Альфонс VI признал принцип раздельного законодательства для различных народностей. В Авии де Торрес, согласно фуэрос 1130 г., кастильцы пользовались иными правами, чем иностранцы, причем статус французов, евреев и мавров был не одинаков. Подобные же явления имели место и в других городах, хотя для всего населения и существовали общегосударственные и обязательные для всех: законы.
Права простых путешественников, которые не становились гражданами или постоянными жителями городов, фиксировались в особых законах, чему примером являются фуэрос и распоряжения, относящиеся к Сантьяго.
Евреи. В интересующий нас период в Леоне и Кастилии положение евреев в юридическом и социальном отношении регулировалось весьма гуманными правилами. Евреи были посредниками между испанцами и мусульманами при заключении союзов, договоров и т. д. Они служили в христианских войсках и содействовали развитию торговли. Среди евреев-было много ученых, которые явились распространителями достижений восточной науки.