Необходимость выдви гать обвинение, доказывать его и т. д. путем очной ставки сильно задерживала и затрудняла судопроизводство. Во избежание этих неудобств был создан следственный аппарат (pesquisa) для ведения расследований (о котором бегло упоминают городские фуэрос предшествующего периода). Король или его судьи могли возбуждать дело по собственному почину (molu propria) или по роду своей должности, хотя бы и не было выдвинуто определенного обвинения против данного лица, не прибегая для этого к вызову истца и не называя имени преступника. Таково было общее правило ведения расследования, причем, согласно закону, относящемуся, вероятно, ко времени Альфонса X, следствие в случае убийства прекращалось, если в дело вмешивались родственники убитого. Таким путем (на что особенно охотна ссылаются некоторые законы, определяющие судебную процедуру) королевские судьи пыталис-ь свести на нет те ухищрения, которыми влиятельные люди и закоренелые злодеи прикрывали свои преступления; судьи утверждали, что «от свидетелей, которых эти люди представляют в суд, нельзя узнать правды». Иногда следователи выступают как посредники в тяжбе—признак, свидетельствующий, что новая процедура судопроизводства привилась, достаточно прочно. Это посредничество применялось также при разборе некоторых тяжб, например при нарушении зафиксированных в фуэрос привилегий бегетрий, спорах о границах городской территории и пользовании пастбищами, дровами и т. п.
Одновременно с этими изменениями судебной процедуры все более усложняются связанные с ней формальности. Письменная форма процесса распро страняется за счет прежней устной, что ведет к замедлению и удорожанию судопроизводства. Об усиленном внимании законодателей к все более детальной регламентации судопроизводства отчетливо свидетельствуют юридические памятники эпохи. Так, например, 252 закона, известные под названием «Leyes del Est Но» (стр. 318), почти все посвящены процессуальным нормам; как следствие (но отчасти и как причина) подобного явления— возрастает значение прокуроров и адвокатов, о которых впервые упоминают законы времен Альфонса X.