Эта форма заменила более древнюю, известную под названием arras, т. е. вид приданого, приносимого мужем.
«Законы Торо» сохраняют старые традиции возврата проданного имущества в семью и выморочного имущества в тот род, представители которого владели им. Традиции эти, выраженные в фуэрос различных городов и селений, в ту пору соблюдались повсеместно.
Политические последствия личной унии католических королей. Уже
отмечалось, что в Кастилии проблемы, возникшие после бракосочетания королевы Изабеллы и короля Фердинанда, были разрешены путем уста новления «диархии», т. е. правления двух лиц. Имена и изображения обоих супругов помещались вместе на государственных бумагах, на монетах и т. д., но при этом королева Изабелла неизменно считалась единственной суверенной государыней—владыкой королевства, несмотря на притязания, которые вначале предъявлял ее супруг. Так, в прокламации в Сеговии (выпущенной после смерти Энрике IV) была употреблена следующая формула: «Кастилия, Кастилия, именем короля Фердинанда и королевы Изабеллы, его супруги— владыки этих королевств». Это соглашение и личное сотрудничество в управлении Кастилией нимало не повлияло на взаимоотношения унаследованных обоими супругами государств. Ни Кастилия не подчинилась Арагону» ни Арагон со всеми своими владениями ничуть не поступился в пользу Кастилии своим фуэрос или обычаями и не утратил своей независимости. Кастильцы, арагонцы, каталонцы продолжали считаться иностранцами на территории соседнего королевства, входящего в испанскую державу; так, каталонцы имели своих консулов в андалусских морских портах, так же как в Италии и других странах, им совершенно чуждых. Не произошло слияния кортесов прежде отдельных государств полуострова, не было объединено их управление, не были обнародованы единые законы с отменой традиционных фуэрос и привилегий. После смерти королевы Изабеллы стало совершенно ясно, что Кастилия и Арагон все время оставались изолированными политическими единицами.