Вслед за тем Агилульфу пришлось вести ожесточенную борьбу не только с южными, но и с северными герцогами, которые (как, например, герцоги Бергамо и Муравизо) поднимали восстания против короля, а иногда и переходили на сторону Византии. В процессе этой борьбы Агилульф осадил Рим (593 г.), а затем, использовав поддержку Беневентского герцога и посредничество папы Григория I, заключил временное перемирие с Византией (598—601) ценою уплаты ею дани лангобардам. Однако вскоре после этого Агилульф, вступив в союз с аварами и частично со славянами против франков, сам нарушил перемирие и захватил ряд городов и областей в Северной Италии. Дальнейшие его походы, прерываемые двукратным перемирием с Византийским экзархом, не внесли радикального изменения в политическое положение Италии.
В последние годы правления Агилульфа (610—616), а также при двух его преемниках Адолоальде (616—626) и Ариальде (626—636) Лангобардское королевство не только не достигло больших успехов в смысле овладения всеми территориями Италии, но и вообще по-прежнему представляло собою не настоящее политически оформленное государство, а конгломерат или, вернее, хаос пересекающихся политических сил различных властителей в лице герцогов. Последние при ослаблении королевской власти взяли на себя инициативу защиты границ Лангобардского королевства, особенно на северо-востоке, где лангобардам угрожали авары, порвавшие союз с ними и вступившие в сношение с византийским императором на Балканах. Хотя отношения лангобардов с франками улучшились, но лангобарды до 628 г. должны были уплачивать им дань.
Неспособность королевской власти в первые десятилетия VII в. справиться с все возраставшей мощью герцогов в значительной мере объясняется тем, что короли сами были выходцами из среды герцогов и избирались ими, а не знатью и массой свободных воинов, что ставило их в некоторую зависимость от герцогов. Так или иначе, власть герцогов и короля противостояла друг другу так же, как и в конце VI — самом начале VII в.