Власть ферского тирана уже тогда простиралась на периекские области, возможно, даже на область северных перребов, а также на соседние с Фессалией области мараков и долопов (Xen. Hell., VI, 1, 7). В зависимости от ферского тирана находился также молосский правитель Алкет, который, может быть, и властью-то своей в Эпире был обязан Ясону. За пределами Фессалии и ее округи политическое значение Ясона обусловливалось союзными отношениями его с Беотийской федерацией и другими враждебными Спарте государствами, а также, весьма возможно, и с Афинами.
Сильный своим войском и своею славою, Ясон мог, по-видимому, без особого труда завершить объединение Фессалии, подчинив Фарсал силою. И если тем не менее он предпочел достигнуть этого дипломатическим путем, то объяснялось это сугубо политическим расчетом — желанием не компрометировать уже почти завершенного дела объединения Фессалии откровенным и грубым насилием (ibid., § 7). Возможно также, что известную роль сыграло стремление Ясона не допускать прямого вооруженного столкновения со Спартою. Избежать этого столкновения было тем труднее, что Фарсал, по-видимому, еще со времени походов спартанцев против Олинфа, т. е. с конца 80-х гг., находился под непосредственным контролем Спарты.
Так или иначе Ясон вступил в переговоры с Полидамантом и даже изъявил согласие на его обращение в Спарту. Здесь Поли-дамант выступил по видимости в интересах своего родного города, а на самом деле, не подозревая этого, как орудие ферского тирана, своими разъяснениями о силе, возможностях и планах Ясона содействуя осторожному подходу спартанцев к фессалийской проблеме52. Дальновидная и осторожная политика Ясона увенчалась полным успехом. Спарта ввиду занятости своей на других участках, в Фокиде — против фиванцев, на море, вблизи Пелопоннеса, — против афинян, а в самом Пелопоннесе — против некоторых соседей, а вместе с тем и под влиянием разъяснений Полидаманта отказалась от прямого вмешательства в фессалийские дела и предоставила своих друзей в Фарсале их собственной участи.