Этому служили заключенные по инициативе Дионисия новые брачные союзы между этими друзьями-родственниками и женщинами из его дома. Так, Поликсен получил в жены сестру Дионисия Фесту, Лептин — его дочь Дикэоси-ну. Феарид — его другую дочь Арету. Позднее, после смерти Феарида, Арета была выдана замуж за Диона.
Очевидно, что в этой династической политике надо видеть отражение и усвоенной Дионисием концепции авторитарной власти, и свойственной вообще античности веры в решающее значение гентиль-ных связей. Захваченную им власть Дионисий рассматривал как свое личное достояние, и если уж приходилось в какой-то степени делить эту власть с другими, то эти последние должны были быть как бы частицами его собственного «я», т. е., что представлялось единственным выходом, членами его семьи, отделенной вместе с ним от остального общества, замкнутой в себе, не делящей свое привилегированное положение ни с одной другой семьей в государстве.
Единство этой группы в первую половину правления Дионисия было весьма прочным, так что вовне она выступала как единое целое, с почти одинаковым для сторонних наблюдателей значением отдельных членов. Показательно, что в афинском декрете в честь Дионисия от 394/3 г. наряду с самим правителем Сицилии чествуются и его братья Лептин и Феарид и его шурин Поликсен.
Тем не менее говорить о единой правящей семье во главе с Дионисием можно лишь метафорически6. Древние нигде положительно не утверждают и у нас нет оснований заключать о существовании при Дионисии корпоративного правления, своего рода династии (Suvaoreia) в том смысле, какой вкладывали в это слово античные писатели. Все, что мы знаем о политической ситуации в Сиракузах времени Дионисия, свидетельствует об обратном — о решающей роли самого Дионисия, который действительно был единоличным правителем; о сохранении дистанции между этим правителем и его окружением, пусть даже самым ближайшим; о том, что друзья Дионисия оставались его подданными, хотя и самыми привилегированными.