К моменту его издания итальянское социалистическое движение уже оправилось после вызванных вступлением в войну растерянности и депрессии, внутри ряда секций уже шла борьба левых элементов с правыми, тянувшими партию на путь фактического сотрудничества с милитаристской буржуазией. Однако, восставая против оборончества и крохоборческого реформизма правых, левые социалисты еще часто ограничивались только отрицанием. Они выступали против сотрудничества с милитаристами, против участия в разного рода буржуазных комитетах по «организации тыла» (к чему звали правые) и пр. Возрождавшееся в стране антивоенное движение еще не выработало позитивной программы действий.
В этих условиях Циммервальдский манифест явился для широких слоев итальянских социалистов и рабочих, по определению газеты социалистов Флоренции «Дифеза», «искрой, оживляющей их энергию». Он дал антивоенному движению ту положительную программу действий, тот лозунг борьбы за мир, каких ему остро не хватало и чего формула Ладзари дать не могла. После этого, как писала та же «Дифеза», «идея мира стала завоевывать почву в Италии с каждым днем».
Подъем социалистического движения в Италии после Циммер-вальдского совещания был очевидным и проходил в значительной мере под его воздействием. Жизнь секций, до того зачастую томившихся в безделье, оживилась. Секции обсуждали Циммервальдский манифест, распространяли его среди гражданского населения и солдат. Начали собираться провинциальные социалистические конгрессы, вновь выходили закрывшиеся было с войной социалистические газеты, усилился приток в партию новых членов. Это были в основном вчерашние ремесленники, крестьяне, а также женщины и подростки, впервые втянутые в производственную жизнь войной. Вступая в ИСП, они занимали место на левом ее фланге, звали к активной и немедленной борьбе за мир.
Итальянские правые социалисты после безуспешных попыток помешать присоединению ИСП к циммервальдским решениям пытались какое-то время эти решения замалчивать.