Бесспорно, что какую-то часть населения, в том числе и рабочих, эти настроения действительно захватили. И все же многие свидетельства и факты сигнализируют о неисчезнувших и даже усилившихся с поражением антивоенных настроениях масс и их вражде к «синьорам, которые хотели войны». Буржуазная пресса недаром клеймила в те дни «паникеров», распространяющих среди крестьян убеждение в том, что «нашествие немцев не сулит им вреда. Немцы будут лучше платить и накажут сеньоров, которые хотели войны». «В Марке крестьяне в восторге от происшедшего. Они верят и надеются, что таким путем мы сразу придем к миру», — рассказывал в дни Капоретто в сугубо приватной беседе Л. Биссолати. Надежду на то, что поражение приведет к миру, питали в те дви не одни крестьяне. На улицах Турина раздавались, как писала «Джорнале д'Италиа», «антипатриотические» (т. е. антивоенные.— К. К.) возгласы. В Милане, по свидетельству травного редактора «Коррьере делла сера» Альбертини, «угрожающе распространялось наиболее острое негодование против тех, кто хотел войны».
Поражение явилось ярким свидетельством банкротства правящих классов и их неспособности защитить национальные интересы страны. Партия, поднявшая в эти дни знамя борьбы за власть и в защиту революционного отечества от нашествия, могла бы найти поддержку многих, кто сейчас пугливо жался к правительству. А паралич правящей верхушки создавал объективные предпосылки для ее успеха. Но такое знамя поднято не было. Итальянский пролетариат и его партия не были к этому готовы. Отсутствие революционной перспективы, тот факт, что итальянские социалисты в своей пропаганде и организаторской деятельности неизменно отрывали борьбу пролетариата за мир от его борьбы за власть, сказались в эти дни в полной мере. В ИСП и в дни поражения продолжались споры между правыми и левыми. Правые восприняли поражение, как сигнал для открытого перехода на оборонческие позиции, и заявляли, что «когда в нашу родину вторгся враг... самый гнев против людей, которые довели ее до этого, отходит на второй план». Они звали солдат на фронте и граждан в тылу сомкнуть ряды для «высшего сопротивления».