В управлении производством восстановили отраслевой принцип, усилили стимулирующие механизмы и хозрасчетные принципы, расширилась самостоятельность предприятий. Одновременно возникли такие монополисты, как Государственный комитет по ценам, Госкомитет по поставкам и другие. Министерства так и остались «удельными княжествами», горизонтальные связи на местах отсутствовали. Хотя производительность труда в промышленности за 5 лет выросла на 37 процентов, усилившаяся гиперцентрализация и намеренное торможение реформы бюрократическим аппаратом, не желавшим терять нити управления, нивелировали этот успех. Со второй половины 70-х годов полурыночные элементы реформы были направлены не на достижение конечного результата, а на гонку за чистой прибылью. Возникла «самоедская» экономика — увеличение вала путем повышения затрат материальных ресурсов и приписок чужого труда (лишь бы получить прибыль, перевыполнить план ради премиальных выплат). Создалась основа для еще большего дефицита товаров широкого потребления, процветания теневой экономики; постепенно исчезли и полурыночные механизмы.
Политический принцип районирования производства в СССР привел к тому, что до конца 60-х годов Украина производила всего 3,5% общесоюзного выпуска тканей, 6,4% предметов ширпотреба, 14,9% холодильников, 18,5% телевизоров, 10,7% автомобилей, 9% стиральных машин и т. п. Упор делался на военно-промышленный комплекс, снабжавшийся по принципу «вне всякой очереди, сверх плановых лимитов». В Харьковской области, например, на его долю приходился 71 процент продукции. Винницкая область производила продукции для массового потребителя всего на 29 тыс. рублей, хотя ее валовый внутренний продукт составлял 34,9 млн рублей. Сюда из Коми АССР и Белоруссии завозили даже молотки, топоры, качалки для теста и другую мелкую продукцию.
Мощностей консервной и пищевой индустрии не хватало для переработки сельскохозяйственной продукции, отчего значительное количество ее приходило в негодность или расхищалось.