Культ этой богини пользовался особой популярностью в Персиде, наряду с культами Ахура Мазды и Митры. Мусульманские авторы сообщают, что храм Анахиты в Истахре, близ Персеполя, был на попечении некоего Сасана в период, когда в Персиде (Фарсе) правил царь по имени Гочихр из рода Базран-гидов. Если это предание достоверно, то Гочихр должен быть одним из правителей, которые выпускали монеты в Персиде; однако до сих пор чекана Гочихра среди этих серий не обнаружено. Гочихр — обычное иранское имя, хорошо этимологизируемое, так что упоминание его в источниках не более неожиданно, чем появление имени Сасан на индо-парфянских монетах. Предание далее говорит, что Сасан женился на дочери Гочихра, а Папак, сын. Сасана, восстал против Гочихра и убил его. Так было положено начало династии Сасанидов.
Возвышение Ардашира окутано легендой, очень схожей, но еще более фантастической, чем легенды о Кире и первом ар-шакидском царе. Весьма возможно, что при Ардашире парфянские— или, скорее, восточноиранские — эпические сказания, задолго до этого проникшие в Перейду, были известны менестрелям так же хорошо, как и местные сказания. Жрецы Персиды старались примирить между собой различные культы и обряды— так готовилась почва для будущей зороастрийской церкви сасанидского государства. После того как власть Сасанидов утвердилась, возникла необходимость широко прокламировать легитимизм, законность династии; так родилась версия о Са-санидах как прямых потомках ахеменидских царей, правителей великой империи седой древности. Жрецы, которые умели писать, были заняты делами веры, так что легендарную историю происхождения новой династии пришлось слагать менестрелям Персиды. Им предстояло ввести в эпос сказания о возвышении Сасанидов-— задача не особенно трудная, поскольку и досаса-нидская история Ирана была запечатлена в героическом эпосе, а не в документах и хрониках. Историзм появляется в Иране только после Ардашира, проникая даже в эпос. Это знамение времени — сама жизнь иранцев становится более прозаичной и упорядоченной.