Полностью отдавая вопрос о мире на усмотрение буржуазных правительств, этот проект, как признавал Турати, «отнюдь не носил социалистического характера» б0. Ультра-интервентисты приняли его в штыки, буржуазные пацифисты скрыто, а подчас и открыто одобряли. Наделав массу шума, вызвав множество откликов, породив надежду на скорый мир среди широких слоев населения Италии, в том числе и среди рабочих, этот проект был, как и следовало ожидать, бесславно похоронен палатой. Две недели спустя, 17 декабря 1916 г., Турати выступил в Монтечи* торио о речью, в которой заявил, что мир должен принести Италии исправление границ и «стратегические гарантии на Адриатике». Это его присоединение к программе империалистической войны вызвало в Италии, по определению В. И. Ленина, «необыкновенную — и заслуженную — сенсацию». Буржуазные депутаты парламента, «ультра» в том числе, рукоплескали «социалисту», буржуазные газеты посвящали ему приветственные статьи. Восхваление Турати итальянской буржуазией принимало скандальный характер, и «Аванти!», неизменно боясь раскола с правыми и смягчая поэтому отрицательное впечатление, которое его выступление производило на рядовых членов партии, поспешила заявить, что буржуазная пресса «неправильно толкует» слова Турати. Руководство партии также не дало отпора Турати. А Ладзари в том же декабре 1916 г. звал итальянский пролетариат «отказаться от химеры окончательного (т. е. возможного лишь при социализме.— К. К. ) мира».
Буржуазный пацифизм правых и центристская позиция руководства партии вызывали, однако, возрастающую оппозицию левых групп ИСП. Социалисты Турина приняли резолюцию, осуждающую речь Турати. В конце февраля 1917 г. в Риме на консультативном совещании руководства ИСП совместно с представителями парламентской группы Всеобщей конфедерации труда и секций, насчитывающих более чем по 100 членов, с критикой правых впервые выступила широким фронтом откристаллизовавшаяся за годы войны новая левая оппозиция в ИСП. Эта оппозиция прошла школу войны, школу Циммервальда и Кинталя, и хотя в речах ее представителей на совещании и было еще немало путаницы и революционной фразы, полученных в наследство от «непримиримых революционеров», но в них звучали также и новые ноты.