В области налогового обложения это обособление, правда, имело место. Короли Санчо I и Педро IV (1358 г.) учредили особый совет по податным делам, в который входили только представители крестьян. Совет этот состоял из десяти синдиков, двух казначеев и трех счетчиков; в его состав входили адвокаты и представители крестьян.
Англесола установил, что 30 членов крестьянского сословия городского совета отбираются из числа 50 крестьянских представителей в податном совете. В свою очередь эти 30 советников обязаны выделить из своей среды 10 синдиков.
Англесола изменил прежний порядок, подчинив присяжных членам совета; если ранее советники назначались присяжными, то после реформ Англесолы последние стали назначаться советниками. Присяжные, совместно с двумя членами совета—дворянами, четырьмя горожанами, четырьмя купцами, четырьмя ремесленниками и десятью крестьянами,—составляли постоянный исполнительный комитет городского совета, который собирался нерегулярно. Новые изменения в этот порядок были внесены в 1440, 1444 и 1448 гг., но они относились скорее к процедуре выборов, числу должностных лиц и взаимоотношениям между членами совета и присяжными, чем к существу деятельности магистратов и их функциям. Последняя реформа (1448 г.) установила избрание путем жеребьевки и определила, что совет должен состоять из 84 членов; созыв совета был обусловлен решением присяжных. Установленный этой реформой порядок просуществовал с небольшими изменениями в течение более чем двух столетий. В соответствии с ним в городе имелись следующие государственные должностные лица: бальи и вегер, ведавшие разбором гражданских и уголовных дел (круг обязанностей их не был точно определен), судебные заседатели (asesores de los tribunates), альмотасен (almotacen)—шеф купцов и начальник городской полиции; два морских консула, члены особого трибунала по морским делам, в состав которого входил верховный судья, который рассматривал апелляционные жалобы; адвокат или муниципальный заседатель; сайоны или аль-гвасилы (saigs, sayones, atguaciles)—должностные лица, которые на Майорке, как и в Каталонии, сохранились значительно дольше, чем в Кастилии, и многие низшие чиновники.