При этом, дабы не нарушать традиции, прибегли к фикции: поскольку по закону нельзя было одному и тому же лицу дважды занимать должность наварха, этим званием облекли второстепенного офицера Арака, а Лисандра назначили его заместителем — эпистолеем, на деле, однако, вручив ему всю полноту власти на море. В таком качестве Лисандр возглавлял спартанский флот в 405 г., когда под его командованием была одержана решающая победа при Эгоспотамах. Затем, по всей видимости, его полномочия были продлены, ибо он продолжал командовать спартанским флотом и в следующем, 404 г..
Длительное пребывание на посту командующего и практически неограниченные полномочия, которыми Лисандр обладал как для ведения военных действий, так и для политического устройства «освобожденных» территорий, сделали его центральной фигурой в заключительных, решающих событиях Пелопоннесской войны. Естественно, что с его именем по преимуществу стали связывать конечный успех лакедемонян в войне, ему одному стали оказывать то почтение и те почести, которые причитались всему государству лакедемонян. Повторялось то, что мы уже видели в случае с Бра-сидом, но в несравненно больших масштабах и в более четкой и совершенной форме.
Многие города, по инициативе проолигархически и проспартан-ски настроенных элементов, награждали Лисандра венками, с характерным объяснением причины — ибо «многие, как и следовало ожидать, подносили подарки самому могущественному из греков, своего рода владыке всей Греции». В различных святилищах выставлялись его изображения: в храме Артемиды в Эфесе (посвящение эфесцев), в Олимпии (посвящение самосцев) (Paus., VI, 3, 14 сл.). Победителя афинян окружал хор поэтов и кифаредов, на все лады прославлявших его деяния.
Но самым замечательным было возникновение культа Лисандра. По свидетельству самосского историка Дурида, сохраненному у Плутарха, «ему первому среди греков города стали воздвигать алтари и приносить жертвы как богу (шс Оеш), и он был первым, в честь кого стали петь Пеаны».