Хотя этот новый союз афинян с фессалийцами остался без практических последствий (и потому, очевидно, о нем и не сохранилось никаких указаний у древних авторов), все же он, несомненно, усилил политическую изоляцию ферского тирана. Превратившись в заурядного пирата, своими действиями поставившего себя вне рамок общепринятых политических отношений, наследник великого Ясона, чтобы не оказаться в совершенном одиночестве, вынужден был искать дружбы всяких подозрительных авантюристов, вроде, например, уроженца Эвбеи кондотьера Харидема, который и сам тоже на рубеже 60—50-х гг. в течение короткого времени был тираном в Троаде (о связях Александра с Харидемом см.: Dem., XXIII, 162). В интересах всех эллинов было, конечно, как можно скорее устранить это опасное порождение. Однако проведение такой акции сулило стать делом весьма и весьма хлопотным, и эллинский мир вздохнул с облегчением, когда в 358 г. тиран был устранен своими же собственными сородичами.
Александр стал жертвою тех самых домашних неурядиц, на которые так сильно рассчитывал Пелопид еще в 364 г. И в самом деле, своей свирепостью и разнузданностью тиран давно уже восстановил против себя даже самых близких ему людей. Он рано сделал несносной жизнь своей жены Фебы, о чем она горько жаловалась старинному приятелю своего отца Пелопиду в бытность его в плену в Ферах, и, конечно, не без расчета возбуждал тот в молодой женщине нанависть к мужу-тирану. Хотя Пелопид и просчитался, ожидая уже в 364 г. застать дом тирана на краю гибели, в принципе он не ошибся: внутренний семейный разлад погубил Александра. Что касается конкретного повода, приведшего к кровавой развязке, то на этот счет, как свидетельствует Ксенофонт, уже в древности не было согласия: по одной версии, Фебу возмутило коварное убийство тираном своего возлюбленного — красивого мальчика, за которого она просила86, по другой, она была оскорблена тем, что тиран, не имея от нее детей, стал свататься ко вдове Ясона (последняя, очевидно, не была матерью Фебы и, стало быть, была другой, второй женой Ясона).