Отбиваться от редких сарацинских набегов сил у них еще хватало, но чтобы спуститься с гор и отвоевать у мавров крупные города в предгорье и на равнине, требовалась помощь из-за границы. И заграница помогла — в лице внука Мартелла, Карла Великого, сколачивавшего себе в ту пору империю за счет окружающих племен. Самая известная его вылазка за Пиренеи (778) закончилась плачевно: Сарагосу так и не взяли, а арьергард императорского войска был вырезан в Ронсевальском ущелье кровожадными басками, которых «Песнь о Роланде» превратила в сарацинов. После этого франки решили не переть напролом через горы, а пройти по берегу моря и в 801 году благополучно отвоевали у мавров крепость Баршалуна. Мечеть была переделана обратно в кафедральный собор Святого Креста и Святой Евлалии, и жизнь стала потихоньку налаживаться.
На границах с особо злобными соседями Карл Великий имел обыкновении создавать буферные государства-марки. Так и нынешняя Каталония не вошла в состав Империи Каролингов, а образовала отдельную Испанскую марку, разделенную на множество пограничных застав-графств, держатели которых назначались императором. Одной из таких застав стала Барселона, и ничем бы не была она примечательна, когда бы Гифре Мохнатый, объединивший под своей властью несколько таких графств в Пиренеях, не перенес сюда в 878 году свою штаб-квартиру — опять же польстившись на крепкие римские стены и близость линии фронта: первая мавританская крепость стояла буквально на соседнем холме. Потомки Мохнатого будут править Барселоной до 1410 года, и фактически все, что мы теперь называем Каталонией, приобрело более-менее окончательную форму за эти несколько веков.
Первые графы Поначалу дела шли не очень хорошо. В 985 году войска Аль-Мансура (Альманзора христи-анских легенд), узурпировавшего власть в Кордове от имени халифа, устроили карательную экспедицию по землям неверных и не обошли даже Барселону; город был сожжен. Но после смерти Аль-Мансура (1002) халифат распался на множество мелких княжеств-тайф, непрестанно враждовавших друг с другом. Катало-нии не приходилось больше иметь дело с объединенными силами мавров, но на смену внешней угрозе тут же пришла внутренняя.