В Неаполе они подожгли редакцию нейтралистской «Маттино», в Милане рабочие отряды день и ночь охраняли от них здание «Аванти!». На улицах Рима в это время шла форменная охота за наиболее известными депутатами-нейтралистами. У дома Джолитти бушевала разъяренная толпа интервентистов. С криками «Смерть!» и «Долой!» пытались они взломать массивные входные двери.
Все это делалось по подсказке, даже по указке сверху. «Идеа Национале» дала бушевавшим на улицах хулиганам конкретную программу действий, которые должны были дезорганизовать и парализовать оппозицию войне. Она призывала их, в частности, «запретить изменникам родины», т. е. нейтралистам, присутствовать 20 мая на заседании палаты, расставить для этого у домов, где живут депутаты-нейтралисты, и у входа в Монтечиторио специальные пикеты и т. д. «Джолитти и его банда,— подстрекала газета,— должны получить представление о воле страны».
Буржуазная оппозиция войне была напугана происходящим. Полиция, выдавая этим свою близость к интервентистам, держалась в стороне, и одни только рабочие дали отпор хулиганам. В течение трех с лишним дней на улицах итальянских городов происходили подлинные бои между безоружными рабочими и сторонниками войны. «В страстности, с которой сталкиваются друг с другом представители двух течений — прелюдия гражданской войны»,— справедливо констатировала в те дни «Аванти!». Бесчинства интервентистов, которые не устает восхвалять итальянская реакционная историография, явились ярким выражением давно уже назревавшего кризиса итальянского либерального государства. Им удалось достичь своей непосредственной цели. «Решительность» интервентистов положила конец колебаниям правящей верхушки (тем более, что Джолитти от формирования кабинета отказался).
16 мая агентство Стефани сообщило, что Виктор Эммануил отклонил отставку Саландры, и интервентистские демонстрации прекратились. 17 мая Джолитти, с дома которого была, наконец, снята осада, уехал из Рима в Кавур. В письме, опубликованном нейтралистской прессой, он объяснял, что не хочет своим присутствием на сессии еще более разжечь разногласия в стране.