Итальянские правящие круги, боясь революционизирующего воздействия русских событий на итальянский народ, подхватили версию Временного правительства о русской революции как о революции, свершенной «во имя более энергичного продолжения войны». Глава итальянского правительства Бозелли отправил приветственную телеграмму главе Временного правительства князю Львову, а итальянские буржуазные газеты восхваляли русскую революцию как революцию «во имя войны и свободы» и уверяли своих читателей, что «она была совершена всеми классами русского общества под водительством буржуазии».
За славословиями и приветствиями, однако, крылся страх — боялись роста революционного антивоенного движения в Италии и, как сообщал 25 марта 1917 г. Турати Анне Кулишовой, боялись, что весной и летом могут произойти серьезные волнения, которые приведут к повторению «Красной недели» или даже к чему-то большему», «особенно если русская зараза распространится».
Боялись, что революционные события ослабят военную активность России и она не станет более оттягивать на себя большую часть австро-венгерских сил. Уже с конца марта — начала апреля 1917 г. итальянские правящие круги начали также опасаться, что Временное правительство не сумеет «сдержать» массы и в России возьмут верх «экстремисты», т. е. большевики. Со все возрастающим страхом и озлобением следили итальянские буржуа и помещики летом и осенью 1917 г. за ростом влияния В. И. Ленина и большевиков в России. Разногласия в среде итальянских правящих классов под влиянием русских событий еще больше обострились.
Ультра-интервентисты по-прежнему твердили о «войне до победы». Но итальянские буржуазные пацифисты, еще зимой 1917 г. начавшие зондировать возможность заключения сепаратного мира с Австро-Венгрией, весной 1917 г. повели этот зондаж ускоренными темпами и на все более льготных для Австро-Венгрии условиях. Но последняя упорно не шла на компромиссы. Зондаж окончился неудачей.