Для Ирана можно предположить, что представление о делении общества входила в зороастрийское религиозное учение и рассматривалось как идеальное, причем рабы не укладывались в схему этого идеального общества. Идеалы социальной организации должны были измениться, когда иранцы пришли в тесное соприкосновение с культурой Месопотамии, где оседлое население в течение веков выработало определенные нормы общественного устройства. В этих условиях кажется маловероятным, что в период Ахеменидов могла действовать еще какая-то концепция деления на социальные группы, восходящая ко времени индоевропейской общности. Мы должны вновь обратиться к иранскому обществу при Ахеменидах. В Восточном Иране пастушеское, племенное устройство арийцев могло сохраниться и в ахеменидское время, тогда как в Западном Иране пастушеские нравы завоевателей должны были очень быстро претерпеть изменения. Однако в любом случае нельзя предполагать, что четкая общественная организация древнейших индоевропейцев, которую рисует Дю-мезиль, сохранилась в неизменном виде. Иранцам-кочевникам,, а именно так мы вправе называть пастухов, переселившихся на Иранское плато, было бы очень нелегко следовать принципам организации оседлого общества, с его удобным делением на четкие сословия или касты. Не лишено вероятности, что позднейшие зороастрийцы возвратились к индоевропейским традиционным представлениям об обществе седой древности, которые в течение столетий игнорировались иранцами, однако такое предположение вызывает новые вопросы, остающиеся без ответа.
После этого краткого обзора Восточного Ирана мы можем перейти к западу, где мы оказываемся в иной обстановке, с многочисленными и различными по характеру источниками, данные которых дополняют и проверяют друг друга. Короче говоря, здесь мы имеем дело с историей.