Можно полагать, что принятие первыми селевкидскими монархами культовых имен, таких, как Сотер и Никатор (Селевк I) или Теос (Антиох II) и других было отражением почестей, которые воздавались этим царям благодарными подданными в память об одержанной военной победе или в память о привилегиях, предоставленных царем какому-либо городу, области или племени. Некоторые из царских почетных имен такого рода употреблялись в одной части державы, но не были известны в другой; одни из них пользовались широкой популярностью, тогда как другие применялись весьма редко. Не следует преувеличивать значение и масштабы обожествления царей, особенно когда речь идет о первых Селевкидах. Лишь позднее, с утверждением новых религиозных и сотерологических представлений, идея божественности царя приобретает иной аспект9. Селевкидские монархи имели несколько официальных титулов, однако для периода, предшествующего правлению Антиоха III (223—187 гг. до н. э.), у нас нет свидетельств о существовании общего для всей державы культа династии, который включал бы и поклонение здравствующему царю. Такой культ позднее наложил отпечаток на армию, двор и институты центральной власти; но его нельзя смешивать с почестями, воздававшимися царю во времена первых Селевкидов по конкретным поводам и лишь в некоторых областях державы. Все нити управления селевкидским государством сходились к царскому двору, где мы находим старый ахеменидский институт «дома царя» (греч. oikos), а также «друзей царя» (philoi), имевших столь большое значение при Александре Великом. Двор играл очень важную роль, поскольку Селевкиды были абсолютными монархами; двор был огромным, так как «дом царя» включал многочисленных родственников с их семьями, рабами и слугами — целую массу людей. Как и для некоторых других государств, вопрос о должности первого министра остается неясным; при первых, весьма деятельных селевкидских правителях такая должность, по крайней мере, не упоминается. При Антиохе III появляется нечто вроде поста вице-короля. Источники сообщают, что этот пост занимал некий Гермий, который ведал «делами», однако он в равной мере мог быть и гражданским, и военным чиновником. |